Валерий Вайнин - Но Змей родится снова? [Убить Змея]
Завуч резко поднялась. Ее увядшие щеки покрылись пятнами.
– Глеб Михайлович, этого я от вас не ожидала. По-моему, Иван Гаврилович заслуживает немного уважения…
– Зинаида Павловна, – округлил глаза Глеб, – разве я не имею права на собственное мнение?
– Разве о том речь?! – От негодования лицо старой девы сделалось даже привлекательным. – Но почему такая агрессивность, такое недружелюбие?! – Схватив сумку, она устремилась из учительской. – От кого, от кого, Глеб Михайлович, а от вас…
Дверь за ней захлопнулась. Географичка хихикнула:
– Схлопотал? Нашел перед кем откровенничать.
Вскочив со стула, Глеб сунул листок с телефонами в карман джинсов.
– Прокольчик получился, – пробормотал он, шагая к двери.
– Вечером придешь? – бросила вслед ему географичка, но ответа не услышала: Глеб уже мчался по коридору.
Завуча он догнал на лестничной площадке.
– Зинаида Павловна, я был неправ.
– При чем здесь прав – неправ, Глеб Михайлович?
Глеб прижал ладонь к груди.
– Но я лишь дурачился. Просто меня слегка занесло.
Выражение лица Зинаиды Павловны смягчилось.
– Вас часто заносит, Глеб Михайлович. Вам надо лучше себя контролировать.
– Буду, – с готовностью пообещал Глеб. – Надеюсь, вы не станете передавать директору о моем… как бы это выразить…
– Глеб Михайлович! – Бесцветные бровки завуча сошлись над переносицей. – Вот уже в который раз я слышу инсинуации насчет того, что я будто бы… Пожалуйста, усвойте раз и навсегда: я не ябеда!
Неожиданно для себя Глеб чмокнул ее в щеку и помчался вниз по лестнице.
Когда он, выйдя из школы, приближался к своему “жигуленку”, то заметил рядышком знакомый “вольво”, из которого сейчас же вылез златозубый Вася. На сей раз он был один и без оружия.
– Ну чё, как дела? – сверкнул он улыбкой. Глеб ответил вопросом на вопрос:
– Синяк братану ты поставил?
– Ну.
– Зачем?
Физиономия Василия выразила искреннее изумление подобным вопросом.
– Кто ж его, лоха, учить будет?
Не вступая в дебаты о педагогике, Глеб сразу высказал догадку:
– Тебя Дока прислал?
– Ну.
– Информация о Граче?
– Бои у него в воскресенье.
– Мне-то что? – пожал плечами Глеб.
– Он против Лося играет, – с многозначительной усмешкой сообщил златозубый, наблюдая за произведенным эффектом.
Глеб почесал переносицу.
– То есть… если я правильно тебя понял, Грач выставляет бойца против бойца Виталия Лосева, так?
– Без понтов.
– И кто ж бойцы?
– У Грача – хер его знает. Темнит, падло. А у Лося – охранник его рыжий: бьется как зверь. Ставки будут… – Василий поцокал языком. – Может, поучаствуешь?
Помедлив с ответом, Глеб уточнил:
– В качестве бойца вашего?
– Ну. Ты всех там уделаешь.
Открыв дверцу “жигуленка”, Глеб вздохнул.
– Во сколько и где?
Глаза Василия загорелись.
– ЦСКА, зал единоборств, знаешь? – И в ответ на удивленный взгляд Глеба поспешил заверить: – Да там ментов понагонят – блоха не пёрнет! Всё перекроют на хер!
– А как же я туда попаду? – спросил Глеб, садясь в машину.
– Ну, блин… какие проблемы?! Я встречу у въезда. В шесть вечера.
– Ладно, встречай, – кивнул Глеб, захлопнул дверцу и уехал.
Лицо златозубого, как говорится, озарилось улыбкой. Он вразвалочку подошел к “вольво”, взял с сиденья “сотовый” телефон и набрал номер.
– Васька, ты? – послышался нетерпеливый голос Папани.
– Ну.
– Он клюнул?
– Ну.
– Не соскочит?
– Без понтов. Кой-кого мы ущучим! – пообещал Василий, и его золотые зубы блеснули сквозь поваливший снег.
Глеб позвонил в дверь. Даша открыла и, подбоченясь, встала на пороге. Она была в джинсах, в белой маечке, и пепельные ее волосы были убраны в пышный “конский хвост”. Щуря зеленые свои глазищи, она смотрела на Глеба вызывающе. Боже, до чего она была хороша!
– Итак… – произнес Глеб.
– Итак? – подняла брови Даша. Они смотрели друг другу в глаза.
– Вот, – вздохнул Глеб, – пришел за выходным пособием.
Даша нахмурилась. Жутко нахмурилась.
– Мы ж договорились: через неделю.
– Ничего, я подожду на кухне.
Она перегородила дверь рукой.
– Здесь тебе не вокзал.
– А вот мы проверим. – Глеб отодвинул ее руку и вошел.
Даша закрыла дверь и встала перед Глебом, упрев руки в боки.
– Знаешь что?!
– Знаю.
– Ну скажи!
– Фигушки.
Сдерживая улыбку, Даша спросила:
– Как ты сделал этот фокус?
– Какой фокус?
– С Эйнштейном.
– С каким Эйнштейном?
Она рассмеялась.
– Вот щас как врежу!
– Рука не подымется.
– Еще как подымется! – Она размахнулась и шлепнула его по затылку. Вернее, хотела шлепнуть, но промахнулась.
Глеб в ответ улыбнулся.
– Я тоже рад тебя видеть.
Даша размахнулась другой рукой, примеряясь более тщательно. Рука ее, однако, вновь загребла воздух.
– А вот это уже хамство, – вздохнула Даша. – Пойдем, накормлю котлетами.
Глеб замотал головой.
– Да нет, спасибо, я…
– Никогда! – Она поводила пальцем перед его носом. – Слышишь, никогда не смей говорить “нет, спасибо”!
Глеб снял куртку и повесил на вешалку.
– Но за это, – сказал он без всякой надежды, – ты покажешь мне Ольгин список.
Улыбка на Дашином лице погасла.
– Ты пришел лишь за этим?
– Никогда! – Глеб поводил пальцем перед ее носом. – Слышишь, никогда…
– Ластик, – буркнула Даша.
– …не смей мне задавать таких идиотских…
– Я говорю: ластик! – притопнула она ногой. – Похвалишь мои котлеты – получишь этот список!
Глеб вытаращил глаза от удивления.
Котлеты оказались действительно очень вкусными, и Глеб уминал их прямо-таки бессовестно. Пока он ел, Даша работала на компьютере. И когда Глеб, вымыв за собой посуду, вошел в комнату…
Даша была в очках. Обложившись англо-русскими словарями, она сидела за письменным столом и правила текст на экране дисплея. Но как же ей шли очки!
– С восьми утра не разгибаюсь, – пожаловалась она. – Шестьдесят страниц этой мутоты надо перевести к понедельнику.
Глеб с сочувствием уточнил:
– А сегодня у нас…
– Уже пятница, – вздохнула Даша. – Придется пару ночей не поспать.
– Ну прямо! – возразил Глеб.
– Хоть прямо, хоть криво… – Она выдвинула ящик стола и достала вырванный из блокнота листок. – Держи, как обещала.
Глеб бережно взял листок. Почерк у покойной журналистки был ужасным. Присев на укрытую пледом тахту, Глеб кое-как разобрал записи:
Супруги Манько (Валентина и Павел) – мастера бального танца
Игнат Владимирович Дока – Криминальный авторитет